Ночных рейсовых автобусов из Пуно в Ла-Пас не было, поэтому пришлось отправляться на самом раннем рейсе с первыми криками петухов. Эти пыльные создания, видимо в очередной раз избежавшие участи попасть в традиционный и повсеместный «арроз кон пойо», приветствовали новый день протяжными муэдзинными возгласами и сонно таращились на редких прохожих. Прохожие были в основном в розовых, лиловых, пурпурных и красно-фиолетовых нарядах – то женщины народов аймара и кечуа, предпочитающие почему-то именно эти выразительные оттенки в одежде, спешили на утренние рынки.
Ехать предполагалось часов пять, поэтому я лично, в отличии от пернатых, окончательно проснуться и позавтракать намеривался уже в Ла-Пасе.
Еще на «terminal del buses» в Путно чувствовалась какая-то неосязаемая органами зрения нервозность среди водителей и персонала, но лингвистическая ограниченность моих органов слуха и речи не дала разобраться в этой ситуации вербально.
Автобус был полуполон, что также казалось буддистски расслабленному мне вполне возможным. Не смутило даже, что на протяжении пары недель до этого по всему Перу я не видел ни одного транспортного средства заполненного меньше чем на 140%.
Но когда перед отправлением автобуса все кассирши автостанции вышли попрощаться с водителем автобуса, кто-то как-то слишком напористо благословляя его, а кто-то глядя на него как на героя и изредка всхлипывая, тень сомнения таки пробралась ко мне под футболку и легла на безволосую грудь.
Отъехав от городка всего километров на десять, мы остановились. И тут-то стало понятно почему.
Оказывается именно сегодня утром началась всеобщая крестьянская забастовка во всех 13-ти провинциях региона Пуно!
Забастовка по-перуански это смешно и празднично!
Т.к. театров, цирков и луна-парков в той местности не водится, а показать себя и творческого веселья хочется, то местные сочинили забастовки. Абсолютно ВСЕ дороги в провинции перекрываются баррикадами из земли и камней. И такие баррикады повторяются каждые 1,5-2 километра. Не пропускаются никакие машины и автобусы. Иногда половина дороги или вся дорога в шахматном порядка нарядно украшаются камнями и валунами. А в самых ленивых деревнях люди просто садятся на дорогу нарядной цепочкой. «Нарядной» – в данном случае не просто фигура речи. И женщины, и мужчины, и старики, и дети, все надевают ради забастовки, видимо, лучшие свои платья, костюмы и шляпы! Ощущение карнавала усиливает искренняя детская радость в глазах этих красочных пейзанцев, когда они веселой толпой бросаются навстречу очередной машине. Если бы это все было бы в конце второй серии индийского фильма, то все бы обязательно еще пели бы и плясали!
Ситуация была патовой. Пробка из грузовиков, автобусов и машин стояла намертво уже у первой деревни на нашем пути. И по прогнозам местных этот забастовочный шабаш мог продолжаться несколько дней.
Варианта оставалось два: вернуться в Пуно или пойти пешком в сторону Боливии. До границы оставалось всего 130 км.
А в Боливию мне нужно было попасть кровь из носа (слезы из почек, камни из глаз), поэтому вариант поворачивать вспять не рассматривался ни под каким бешамелем.
Как известно, нормальных людей бекпекерами не назовут. Поэтому с дюжину рюкзачных европейцев из нескольких автобусов решили двигаться дальше. Пешком проходить было можно. И на каждой заставе всех новоприбывших бастующие, эти дети команданте Че Гевары, встречали нас то огненной водой, то закусками, то гневными отповедями на непереводимых диалектах – очень противоречивые натуры!
Так эти 130 км превратились в один из самых веселых автостопов в моей жизни. Нашей целью был городок Десагуадеро на границе Перу и Боливии.
Мы двигались группой, тройками, парами и по одному. Пешком, в кабинах, в кузовах, на крышах и свисая на подножках. Проезжая по 1-2-3 км от заставы до заставы, от поля до поля, с фермерами, с местными патриотами, в разваливающихся легковых и в грузовиках, тараня мелкие и в объезжая крупные баррикады. Под вечер нас осталось на дороге трое – мафиозного вида сицилийский француз Патрик, его жена красавица Сильвия и я.
Еще была пара машин, и в Десагуадеро мы таки въехали, хоть и глубоко за полночь. Городок этот делится одноименно рекой на перуанскую и боливийскую часть, и граница находится на мосту над рекой.
Только, как выяснилось, ночью эта граница не работает! Любимая латинская маньяна в чистом виде.
А на перуанской части городка с гостиницами было не густо! К тому же высота около 4 км над уровнем моря и на улице ночью по-сибирски свежо – под открытым небом не поночуешь!
Но выручил, как всегда якобы счастливый случай – водитель оказался с боливийской стороны и он провез нас окольными тропами мимо пограничников по контрабандному понтонному мосту в боливийскую часть городка – там с гостиницами было чуть лучше. Так мои неокрепшие тело и сознание впервые оказались в шкуре нелегального мигранта.
Через час поисков мы даже нашли открытую гостишку. И в ней даже был номер на троих. Правда всего с одной большой кроватью и без стекол в окнах, но кого это смущает посреди ночи?
Надо сказать, что запретный плод познания был в те времена надкушен мной со всех сторон. Я твердо знал что спутницы итальянских гангстеров не лучший объект для матримониальных иллюзий, а шведские семьи хоть и волнительно притягательны, но недолговечны. Поэтому галантно предложил уступить кровать паре и улечься в спальнике на полу. Но Европа растлевает своих птенцов не первый год, а ночевка без окон на высоте более 3800 метров заставляет даже замшелых мизантропов быть человечнее и коллективо-любивыми. Поэтому утро мы встретили на кровати одной большой невинной улиткой – укутавшись в куртки, шапки и шерстяные носки, завернувшись втроем во все спальники и одеяла одновременно.
Это я все к чему.
Дорогие мои, очень хочется выпить!
Во-первых, устраивайте иногда даже из самых заскорузлых будней маленькие перуанские забастовочные карнавалы!
Во-вторых, пусть в вашей жизни будут препятствия, через которые нужно перешагивать и перелезать! Per aspera ad astra!
И, да, я же от вас не отстану! У меня же есть очередной вопрос (мне правда важно!) : А есть ли у вас точка на глобусе, куда вы ОЧЕНЬ хотели бы попасть??




